того ведь в гости и ходишь. У тети Клавы появилась поперечная складка
на лбу, она глубоко вдохнула и взялась за дело.
Вытащила бо-о-ольшущую сковороду, шлеп ее на плиту – и давай
конфорку разжигать. Зажигалка у них электрическая была, и что-то в
ней разладилось, только щелкала внутри и сразу глохла. Тетя Клава
тогда к соседке за спичками пошла. Зубы плотно сжаты, походка
нервическая, вся в борьбе, короче. Наконец с третьей спички конфорка
разожглась, и тетя Клава с видимым удовлетворением кашлянула.
Я тем временем сидела себе и не подозревала даже, что была
свидетелем титанических усилий, вместе с Ленкой пытаясь построить
пирамиду из вилок. Тетя Клава же проследовала к холодильнику. Пару
яиц она сразу наружу извлекла, а вот с маслом заминка вышла. И вроде
холодильник среднестатистических советских размеров, и вроде не так
уж забит был – а масло все никак не находилось. Уже два раза тетя
Клава все наружу вытащила и назад засунула – без результата. «Как же
так? – пробормотала. – Еще утром было полпачки масла, куда оно могло
задеваться?» Я взглянула на Ленку, а у той выражение лица стало точь-
в-точь как у ее мамы, словно воз на себе везла. Тут до меня постепенно
стало доходить, что в этом обеде что-то не так развивалось, как
положено. Да и в животе у меня уже заурчало от голода. Решила я
подсобить человеку: «Тетя Клава, вы не волнуйтесь, хотите, я вам
искать помогу?»
Совместными усилиями нашли-таки злополучное масло, в морозилке оно
оказалось, за куском мяса. Запихали мы все назад в холодильник, а тетя
Клава масло пилить принялась. Но оно от холода затвердело, как
камень, да и ножик, видать, тупой был. Впрочем, сил у тети Клавы
хватало, она поднапряглась – и приличный кусок масла улетел из-под ее
ножа под стол. Мы с Ленкой сразу за ним полезли. Я его первая под
батареей нашла и торжественно протянула тете Клаве. Жаль только, что
под батареей не очень чисто было, кусочек наш со всех сторон облип
мохнатыми хлопьями пыли. Тетя Клава с сомнением посмотрела на него,
осторожно взяла масло с моей руки двумя пальцами и, решившись,
бросила в мусорный ящик. «Никогда не ешь с пола, Мариночка!» –
назидательно произнесла она.
Тут Ленка, стоявшая рядом с плитой, вдруг пронзительно завизжала и
затрясла пальцем. «Что, что случилось?» – затравленно вскричала тетя
Клава. «Ско-ко-ковородка!» – сквозь рыдания выдавила из себя Ленка.
В самом деле, забытая всеми сковородка к этому моменту раскалилась
добела, а в некоторых местах, которые были свободны от нагара, уже
приобретала отчетливо красный оттенок. Ленку угораздило задеть ее
пальцем. Тетя Клава на Ленку бросилась, как коршун на цыпленка, к ее
травмам она привычная была. К пальцу лед приложила, дочь на стул
усадила, слезы вытерла и печеньку дала.
Нет худа без добра, пока суд да дело, масло уже оттаяло. Тетя Клава его
на сковородку ка-а-ак бухнула, а оно, вот незадача, давай шипеть и
брызгаться во все стороны! Сковородка напомнила мне вулкан Везувий с
репродукции, висевшей у меня над кроватью. Изображенные там люди
